В тринадцатой части этой статьи мы продолжаем знакомство с Махабхаратой, осмысливая её Древние Славяно-Арийские образы. Перед началом чтения 13-й части этой статьи советую прочитать сначала её предыдущие части:
Напомню уважаемым читателям, что во 2-й части данной статьи мной была высказана мысль о том, что в Махабхарате Ведическое «Сказание о Сыне Ра Реки (Ганги)» явилось основой для произведения А.С. Пушкина «Сказка о царе Салтане». Надеюсь теперь вы сами убедились в этом, прочитав данное сказание.
Обращаю ваше внимание на то, что из Махабхараты был заимствован не только этот сюжет и не только А.С. Пушкиным. Александр Сергеевич в «Сказке о царе Салтане», хотя бы, описал нашу родную старину.
Ещё два сюжета из Махабхараты бы заимствованы составителями Библии. Туда перекочевало описание зачатия Карны его родителями – Сурьей и Кунти с помощью Божественной Тантра Йоги под видом «непорочного зачатия» девы Марии от духа святого.
Второй сюжет Махабхараты, который позаимствовали оттуда составители Библии – это эпизод отправления Карны по реке в корзине, обмазанной воском, и, затем, нахождение его приёмными родителями. В Библии этот эпизод переделан под историю с младенцем Мойшей (Моисеем).
Разъяснение древних Славяно-Арийских образов.
Разъяснение образов, встречающихся в этой главе, даётся не в алфавитном порядке, а для удобства усвоения их смысла – в порядке их появления в тексте стихов.
Сурья. В соответствии с Симфоническим Санскритско-Русским Толковым Словарём Махабхараты академика Б.Л. Смирнова (в дальнейшем, для краткости – ССРТСМ) перевод таков: Surya = sura – Cолнце, Божество Солнца, один из сыновей Адити.
Образное значение имени Сурья таково: С – Слово, У – Устой, Р – Реце (Речение), Ь – Ерь – Cотворённое, созданное, существующее, Природное (жизнь, Богом данная: при Роде), Я – местоимение. Совмещённый образ таков: «Я слово рекущий, созидающий и утверждающий Жизнь при Роде». Второе произношение слова Сурья – Сура: С – Слово, У – Устой, Ра – Изначальный Свет Прародителя, т.е. «Словом устанавливающий (главенство) Изначального Света Прародителя.
Адити. В соответствии с ССРТСМ: Aditi – безграничность; слабо персонифицированное Божество, Мать главных Богов, называемых «Адитьи».
Рассмотрим образное значение имени Адити: А – Асъ (Азъ – Божество человекообразной формы), Д – Добро, И – Истина, Ти – Ты. Совместив образы воедино, получим: «Ты человекообразное Божество Добра и Истины».
Тантра. В соответствии с ССРТСМ: Tantra – основа ткани (натянутая на станок); Суть, Субстанция; позже — название священных книг тантристов в шиваизме, а также книг буддийского канона.
Определение Тантра-йоги из современной литературы: Тантра-йога — это система индуистских и буддийских методов самосовершенствования человека путём пробуждения, трансформации и осознанного использования сексуальной энергии. Это учение основано на тантрах – священных текстах, почитаемых как божественные откровения, содержащие описания физических и психических техник работы с энергиями.
Тантры Индуизма и Буддизма различаются, однако цель практикующего одна — выйти за рамки восприятия мира, обусловленного пятью органами чувств.
В «широких кругах» европейской общественности слово «тантра» часто сводят к понятию «тантрический секс» — практики, пробуждающей внутреннюю энергию, развивающей чувственность, осознанность и спонтанность. Однако воспринимать Тантру, как способ разнообразить сексуальную жизнь, значит, непростительно сужать её суть.
Образное значение слова Тантра таково: Т – Твердо (Утверждение), А – Асъ (Азъ – Бог, воплощённый в человеческом теле), Н – Ны (мы, наш), Ра – Изначальный Свет Прародителя. Совмещённый образ таков: «Мы воплощённые Боги, утверждающие Изначальный Свет Прародителя». Тантра-йога – путь духовного постижения и управления Детородной Силой Вселенной на основе постижения и управления Изначальным Светом Прародителя.
Ашванади. В соответствии с ССРТСМ: Aсva – лошадь, конь (особенно жеребец); название местности. Nаdi – река, поток.
Рассмотрим образное значение слова Ашванади: в девятой части статьи указано, что санскритское слова Ашва (конь) – это искажённое слово «Гажва» (Га – Путь, Жва – Жвачный) – «Жующий в пути». Доныне в нашей речи сохранились похожие слова: гужва – гужевой (транспорт на конной тяге). На – это предложение взять (принять), Д – Добро (Товар), И – Истина (Исток). Образное значение слова Ашванади таково: «Исток, дарующий на своём пути Добро (Товар)». Современными словами «Исток, несущий живительную влагу и, одновременно, судоходная река, имеющая активный грузопоток».
Заметили, уважаемые читатели, сколько ненужных слов в современной опустошённой речи надо произнести, чтобы как-то обозначить описанные образы. Раньше достаточно было сказать слово Ашванади – и сразу всё становилось ясно.
Стрибогъ. В соответствии со Славяно-Арийскими Ведами Стрибогъ – Управитель ветров, вихрей, ураганов, штормов и бурь. К нему обращаются Ведающие люди, когда необходимо пригнать дождевую тучу для полива садов и полей или, наоборот, разогнать тучи и обеспечить хорошую погоду. Он Бог-Покровитель Земли Стрибога (Сатурна) в системе Ярилы-Солнца. Стрибогъ – истребитель всяческих злодеяний и злых умыслов.
Образное значение слова Стрибогъ таково: С – Слово (материализованная мысль), Три – три мира: Явь, Навь, Правь. Изходя из этого становится понятно, что Стрибогъ – это не только Бог ветров и их разновидностей в материальном мире. Стрибогъ – Бог движения мысли, энергии и материи в 3-х мирах: Яви, Нави и Прави.
Чарманвати. В соответствии с ССРТСМ: Carmanvati – снабжённый кожей (покровом); название реки.
Рассмотрим образное значение слова Чарманвати: Чар – Чары, Ман – Ум, Вати – Ватер – Вода. Объединённый образ: «Воды, чарующие ум» или «Воды, укрытые чарами».
Ямуна. В соответствии с ССРТСМ: Yamunа – название крупного притока Ганги. Ямуна отождествляется с Ями, сестрой Ямы.
Образное значение слова Ямуна таково: Яму – Бог Яма (Бог умерших), Н – Ны (наша), А – Асъ (Азъ – Богиня в человеческом образе). Совместив образы воедино, получим: «Наша Богиня – Ямы (сетра)».
Чампа. В соответствии с ССРТСМ: Campa – название города.
Рассмотрим образное значение слова Чампа: Ча – Че (Чи – Жизненная Сила человека), М – Мысль, П – Покой, А – Асъ (Азъ – Богочеловек). Объединённый образ: «Место для потомков Богов, где их Жизненная Сила находится в покое (под охраной городской стены)».
Сута. В соответствии с ССРТСМ: Suta – возничий; ребёнок от брака представителей разных варн (отца брамина и матери кшатрийки или отца-кшатрия и матери-браминки).
Образное значение слова Сута таково: С – Слово, У – Устой, Т – Твердо, А – Асъ (Азъ – Богочеловек). Совместив образы воедино, получим: «Богочеловек, словом утверждающий устои».
Амрита. В соответствии с ССРТСМ: Amrta – пища Богов, дающая безсмертие, эликсир жизни.
Рассмотрим образное значение слова Амрита: А – Отрицание (логично – алогично), мрита – мри-та (та, что ведёт к умиранию). Объединённый образ: «Не то, что ведёт к смерти, а наоборот – то, что что ведёт к безсмертию».
Адхиратха. В соответствии с ССРТСМ: Adhiratha – имя приемного отца Карны.
Образное значение слова Адхиратха таково: А – Асъ (Азъ – Богочеловек), Д – Добро, Хи – падежное склонение Ха – энергия развития Прародителя, Ратха – Ратник. Совместив образы воедино, получим: «Ратник, обладающий и управляющий энергией развития Прародителя».
Радха. Рассмотрим образное значение слова Амрита: Ра – Изначальный Свет Прародителя, Д – Добро, Ха – энергия развития Прародителя. Совмещённый образ: «Добрая обладательница энергии развития и Изначального Света Прародителя».
Васушена. В соответствии с ССРТСМ: Vasusena – «Божественое войско» (Васу – Боги), другое имя Карны.
Образное значение имени Васушена таково: Васу – Боги (объяснено ранее), Ш – Ширь (Необъятность), Е – Есть (форма существования Бытия), Н – Ны (Наш), А – Асъ (Азъ – Богочеловек). Совместив образы воедино, получим: «Наш Богочеловек, обладающий необъятными Божественными способностями».
Анга. В соответствии с ССРТСМ: Anga – название народа и его страны; мужское имя (многих раджей и ришей).
Рассмотрим образное значение имени Анга: А – Асъ (Азъ – Богочеловек), Н – Ны (Наш), Га – Путь. Объединённый образ: «Наш путеводитель» или «Указующий нам путь».
СКАЗАНИЕ О ЧУДЕСНЫХ СЕРЬГАХ И ПАНЦИРЕ.
Араньяка Парва (Книга третья, «Лесная»), Главы 284-294.
КУНТИ СОЕДИНЯЕТСЯ С БОГОМ СОЛНЦА.
Шло время. Красавицу дума томила:
«Какая в Заклятье содержится сила?
Ведун даровал мне его не случайно,
Настала ль пора, чтоб открылась мне тайна»?
Так думала думу, и стало ей видно,
Что месячные наступили. И стыдно
Ей было, невинной и чистой, и внове:
Пошли у неё до замужества крови!
[1]
Взглянула — и Сурьи увидела прелесть:
Так ярко лучи поутру разгорелись.
И было дано ей чудесное зренье,
И Бога увидела в жарком горенье:
Серьгами украшен Властитель Рассвета,
А тело – в сверкающий панцирь одето!
Тогда, любопытством объята, решила
Узнать, какова Заклинания сила.
Глаза, уши, губы и ноздри водою
Смочила и Древнею Речью Светою
Создателю Дня появиться велела.
И Солнце коснулось Земного предела,
И Бог снизошёл, покорясь её власти,
Слегка улыбаясь, в венце и запястье,
Могучий, высокий, медвяного цвета
И все озаряющий стороны света.
Он с помощью Йоги тогда раздвоился:
Взошёл в Небесах и пред Кунти явился.
Он нежно сказал: «Ради силы Заклятья
Твои приказанья готов исполнять я.
Я всё для тебя сотворю, о, царица,
Обязан я воле твоей подчиниться».
А Кунти: «Моё любопытство виною
Тому, что Тебя позвала. Надо мною
О, смилуйся, Бог, в Небеса вознесись Ты»!
«Уйду, как велишь ты, — ответил Лучистый, —
Но, Бога призвав, ты не вправе без дела
Его отсылать… Так скажи, ты хотела
(Не высказана, мне известна причина) -
От Сурьи родить несравненного сына,
Чтоб мощью отважной сравнялся с Богами,
Чтоб панцирем был наделён и серьгами.
Поэтому, мне ты отдайся, невинна,
И, тонкая в стане, получишь ты сына.
А если отвергнешь со мною сближенье, —
Я всё, что живёт, обреку на сожженье,
Навеки тебя прокляну, о, царевна,
И, прокляты, будут наказаны гневно
Ведун, даровавший тебе то Заклятье,
И Царь, твой отец, потерявший понятье.
Я дал тебе чудное зренье. Смотри же
На сонмы Богов, что всё ближе и ближе:
Смеясь надо мною, в Небесном чертоге
Сидят, возглавляемы Индрою, Боги!»
И тридцать Богов своим зреньем чудесным
Увидела Кунти на своде Небесном,
И юная дева смутилась немного,
Трепещущая, попросила у Бога:
«Умчись на своей колеснице далече!
Как девушке слушать подобные речи?
Нет, в сговор с Тобой не вступлю я опасный,
Над телом моим лишь родители властны.
Коль женщина тело отдаст, то и душу
Погубит. Нет, Древний я Конъ не нарушу!
По глупости детской, чтоб силу Заклятья
Проверить, Тебя захотела позвать я.
Подумав, ко мне прояви благосклонность,
Прости, о Лучистый, мою несмышлёность».
«Тебя неразумным ребёнком считая,
Я мягок с тобой. А была бы другая, —
Ей Сурья сказал, — поступил бы иначе…
Отдайся мне, робкая, в полдень горячий,
Отказом своим нанесёшь ты мне рану, —
Для сонма Богов я посмешищем стану.
О, будь же возлюбленной Солнца, и сына
Родишь ты — подобного мне исполина»!
Царевна, храня в целомудрии тело,
Создателя Дня убедить не сумела.
Подумала, робко потупивши очи:
«О, как отказать Победителю Ночи?
Погибнут, не зная вины за собою,
Отец и Ведун тот, великий судьбою.
Теперь-то понятна мне сила Заклятий:
Нельзя несмышлёному даже дитяти
Приблизиться к этой Сжигающей Силе,
И вот — меня за руку крепко схватили.
Как быть мне? Хотя и страшусь я проклятья, —
Себя самоё разве смею отдать я»?
Царевна, поняв, что она виновата,
Краснея, стыдом и испугом объята,
Сказала: «О, Бог, мои речи не лживы,
И мать и отец мой пока ещё живы,
И живы все родичи, сёстры и братья, —
При них целомудрие вправе ль попрать я?
Весь род запятнаю, себя отдавая,
Пойдёт о родных моих слава дурная.
Тебе не дана я родителем в жёны,
Но если считаешь, Сварогомъ рождённый,
Что Конъ не нарушим мы, то я согласна.
Исполню я то, что ты требуешь властно.
Но девственной всё же остаться должна я, —
Да минет родителей слава дурная»!
Бог Солнца: «О, ты, чьё сложенье прекрасно!
Родным и родителям ты не подвластна.
Ведь корень «дивить» слышен в слове «девица»,
И люди тебе будут, дева, дивиться!
Люблю я людей — так могу ли, влюблённый,
С тобою нарушить людские я Коны?
Всевышним дарована всем людям Воля,
Не терпит людская природа неволи.
Уродством зовётся отсутствие Воли,
Так будь же ты Вольна, без страха и боли
Отдайся мне, — девственной станешь ты снова
И сына родишь ради блага земного».
Царевна — в ответ: «Коль без свадьбы я сына
Рожу от Тебя, Света Дня Властелина,
Да будет он, мощью, отвагой обильный,
С серьгами и панцирем, великосильный».
А Бог: «Будут серьги и панцирь отборный
Из Амриты созданные животворной».
Она: «Если дашь, о Светило Вселенной,
Из Амриты серьги и панцирь безценный,
Величьем и силой возвысишь ты сына, —
То слиться согласна с тобой воедино».
«Мне Адити-Мать подарила когда-то
Те серьги и панцирь, что крепче булата, —
Ответствовал Сурья. — Заботясь о сыне,
Их сыну отдам я, о, робкая, ныне».
«Согласна, — сказала она, — если слово
Исполнишь, и сына рожу я такого».
Приблизился к ней Враждовавший с Ночами,
И Светлый – проник в её тело лучами.
Взволнована жарким блистаньем до дрожи,
Упала она без сознанья на ложе.
А Сурья: «Родишь несравненного сына,
Обильного мощью, — и будешь невинна,
А я ухожу». Восходящему Ало:
«Да будет по-твоему», — Кунти сказала.
Утратив сознание, с Богом слиянна,
Упала, как будто под ветром лиана.
Сверкающий Бог, Озаривший Дороги,
Вошёл в неё Силой Светой Тантра-Йоги.
С пылающим Богом она сочеталась,
Но девственной, чистой при этом осталась.
ВОЗНИЧИЙ И ЕГО ЖЕНА НАХОДЯТ КОРЗИНУ С РЕБЁНКОМ.
Десятой луны началась половина,
Когда зачала дивнобёдрая сына.
Таилась, невинная и молодая,
Свой плод от родных и от близких скрывая,
Никто, кроме верной и преданной няни,
Не знал во дворце о её состоянье.
Скрывалась, — да сплетня её не коснётся, —
И вот родила она сына от Солнца.
От Бога рождён, он сравнялся с Богами,
И панцирем он обладал, и серьгами,
Глаза — как у Солнца-Отца – золотые,
А плечи — как буйвола плечи литые.
Царевна, научена умною няней,
Младенца на зорьке прохладной и ранней,
Рыдая, скорбя, уложила в корзину, —
Да будет успешность сопутствовать сыну!
Лежал он в корзине, обмазанной воском,
Как в гнёздышке, устланном шёлком, нежёстком.
Корзину пустив по реке Ашванади,
Стыдясь материнства, с тоскою во взгляде,
Страдая телесно, страдая душевно,
Напутствуя сына, сказала царевна:
«Сынок, о твоём да заботятся благе
Все Боги Небес, и суши, и влаги!
Да много увидишь ты дней светозарных,
В пути да не встретишь дурных и коварных!
В воде пусть тебя охраняет Варуна,
Стрибогъ – в поднебесье, смеющийся юно!
Дитя мне пославший, подобное чуду, —
Отец пусть тебя охраняет повсюду!
Да будут с тобою дружны все дороги,
Все ветры, все стороны света, все Боги!
Да будет тебе от Безсмертных участье
В разлуках и встречах, в несчастье и в счастье!
Одетого в панцирь, тоскуя о сыне,
Найду я тебя и на дальней чужбине.
Бог Солнца, твой славный Отец быстроокий,
Увидит тебя и в шумящем потоке.
Сыночек, пред женщиной благоговею,
Что матерью станет приёмной твоею!
Да будут на благо тебе, как в сосуде,
Хранить молоко её круглые груди!
Какой же чудесной вкусит благодати,
Кто матерью станет такого дитяти,
Что Солнцу подобно, Источнику Света,
С глазами, как лотос, медвяного цвета, —
С огромными, словно планеты, глазами,
С прекрасными вьющимися волосами,
С лицом Мудреца, благородным и гордым,
С серьгами чудесными, с панцирем твёрдым.
Сынок мой, да будет судьба благодатна
Родных, замечающих, как ты невнятно
И мило слова произносишь впервые,
На ножки становишься, мне дорогие,
И тянешь ручонки к весёлым обновам,
Измазанный пылью и соком плодовым!
Как сладко, сыночек, любовному взору
Увидеть тебя в твою юную пору,
Когда ты предстанешь, отвагой объятый,
Как лев молодой, чей приют — вся Бхарата»!
Познала царевна печаль и кручину,
В шумящий поток опуская корзину,
И с сердцем, стеснённым тоскою стенаний,
Домой воротилась, несчастная, с няней.
А эта корзина, жилище дитяти,
Сначала попала в реку Чарманвати,
Оттуда — в Ямуну, где блещет долина,
Оттуда — по Ганге пустилась корзина,
Где берег бежал то полого, то круто,
И к Ч
ампе приблизилась, к племени С
ута.
Чудесные серьги и панцирь отборный,
Из Амриты созданные жизнетворной,
В живых сохраняли младенца в корзине —
На глади спокойной и в бурной стремнине…
Теперь к Адхиратхе направится слово.
Возничий и друг Дхритарастры слепого,
Стоял он тогда над водою речною
С прелестной своей, но бездетной женою.
Мечтала о мальчике Р
адха, но тщетно:
Шли годы, — она оставалась бездетна…
Глядит, — с амулетами, ручкой резною,
Корзина уносится быстрой волною.
И вот, любопытная, просит: возничий
Пускай не упустит нежданной добычи.
Поймал он корзину, открыл, — и спросонок
Ему улыбнулся чудесный ребёнок,
Сиявший, как Солнце над золотом пашен,
И в панцирь одет, и серьгами украшен.
Пришли в изумленье возничий с женою.
Сказал он: «Дарована радость волною!
Не видел с тех пор, как живу я на свете,
Чтоб так излучали сияние дети!
От Бога рождён, нам, бездетным, Богами,
Наверно, ниспослан сей мальчик с серьгами»!
Вот так получила бездетная сына
Прелестного, словно цветка сердцевина.
Для Радхи по-новому дни засветились:
Свои у возничего дети родились!
Своим молоком мальчугана вскормила,
И гордо росла его грозная сила.
Увидев дитя с золотыми глазами,
С прекрасными вьющимися волосами,
С серьгами, одетого в панцирь безценный, —
Его Мудрецы нарекли Васушеной.
Обрел он достоинство, мощь и величье.
Все знали: отец Васушены — возничий.
Он рос среди Ангов , отвагой богатый.
Царевне о нём сообщал соглядатай.
Вот юношей стал он с могуществом бычьим,
И в Хастинапур был отправлен возничим.
Он Витязя славы искал, Богоравный,
Постиг Конъ Небесный от Парашурамы:
Все виды оружья узнал, все четыре,
Как лучник великий прославился в мире.
С Дурьотханой сблизился солнечноглавый,
И стали друзьями его Кауравы,
А отпрыски Кунти, Пандавы, — врагами,
И доблестный муж, обладавший серьгами,
Сын Кунти, что ею был назван Карною,
На Арджуну двинуться жаждал войною.
Был этим Юдхиштхира обеспокоен.
Он знал: ненавидящий Арджуну Воин,
Серьгами и панцирем чудным украшен
И неуязвимый, противнику страшен.
Другие части этой статьи:
[1] Наши Предки владели управлением Детородной Силой, удерживая её на уровне сердечной чакры. В этом случае она не опускалась в чакру «Зарод» и созревания яйцеклетки не происходило, т.е. месячные не наступали. Если такое иногда случалось, женщину ставили у позорного столба с надписью на нём: «Она совершила грех убийства зародыша».
Созревания яйцеклетки осознанно допускали только замужние женщины по согласованию с мужем в целях зачатия от него добродетельного потомства. В данном случае, Кунти подумала о Сурье не только, как о Боге, но и о желанном Отце её сына, мечтая о Божественном первенце. Сурья, зная её тайное желание, сразу заговорил с ней о зачатии сына. Прим. автора.
