Текст "Песни птицы Гамаюн". 4-й клубок.

- Птица Вещая, птица Мудрая, много знаешь ты, много ведаешь; ты скажи, Гамаюн, спой, поведай нам: как родился Пеpунъ – Многомощный Бог? Как на Землю пришёл лютый Скипер-Зверь, как Пеpуна он в яму закапывал? И как Боги Пеpуна спасли потом? Как топил Перуна лютый Скипер-Зверь? Обращались в птиц как Братья Грозные?

Отвечала им птица Великая, так рекла Гамаюн многомудрая: «Вы сидите, да слушайте, молодцы, ничего не скрою, что ведаю»...

Как завязано было Макошью, как велел сам Родитель, сам Пращуръ-Родъ – появился во чреве у Ладушки – сын Её и Свaрога Небесного: Грозный Бог Пеpунъ – Многомощный Бог. Стало тесно ему в чреве Матери, стал толкаться Он и ворочаться, стал проситься на Свет, не сидеть во тьме.

Приговаривала Лада-Матушка: «Как с горами сдвигаются горы, реки с реками как стекаются, так сходитеся, мои косточки, не пускайте Пеpуна до времени». Как завязано было Макошью, как велел сам Родитель, сам Пращуръ-Родъ, протекли лета, протекли века; и пришло урочное времечко – разрешиться Ладе от бремени, и Пеpуну явиться на Белый Свет.

И рекла тогда Лада-Матушка, говорила, да приговаривала: «Как с горами горы расходятся, реки как растекаются с речками – раздвигайтесь так мои косточки, выпускайте Перуна на Божий Свет! Загремели тогда громы Небесные, засверкали тогда в тучах молнии – и явился на Свет, словно молния, сам Великий Пеpунъ, Многосильный Бог.

Как родился Пеpунъ – во весь голос вскричал. И от гласа Пеpуна Могучего – на Земле горы начали рушиться, зашатались леса, расплескались моря, Мать Сыра-Земля всколебалася.

Взял тогда Свaрогъ тяжкий молот свой – тяжкий молот свой, да во сто пудов. Стал Пеpуна баюкать Он молотом, как баюкал, так всё приговаривал: «Баю-бай, Пеpунъ, наш Могучий Бог! Вырастешь большой – Диве стать-жених, возьмёшь в жёны ты Диву-Додолушку! Победишь и Зверя Ты – Скипера! Убаюкал Пеpуна Сварогъ – наш Бог. И заснул Пеpунъ и три лета спал – безпробудным сном, долгим сладким сном, своего дожидался Он времени.

Как проснулся, так вновь закричал Пеpунъ, и опять горы начали рушиться и ломаться дубы все столетние. И от крика, от крика Перунова – всколыхнулась вся Мать Сыра-Земля.

Взял тогда Свaрогъ тяжкий молот свой, ну а молот тот – двести был пудов. Стал Пеpуна баюкать Он молотом, как баюкал, так всё приговаривал: «Баю-бай, Пеpунъ, наш Могучий Бог! Вырастешь большой – Диве Стать-Жених! Победишь и Зверя Ты Скипера! Убаюкал Пеpуна Сварогъ – наш Бог. И заснул Пеpунъ и три лета спал – безпробудным сном, долгим сладким сном, своего дожидался Он времени.

Как проснулся, так вновь закричал Перунъ, и опять горы начали рушиться и ломаться дубы все столетние. И от крика, от крика Перунова – всколыхнулась вся Мать Сыра-Земля.

Взял тогда Свaрогъ тяжкий молот свой, ну а молот тот – триста был пудов. Стал Пеpуна баюкать молотом, как баюкал, так всё приговаривал: «Баю-бай, Пеpунъ, наш Могучий Бог! Вырастешь большой – Диве Стать-Жених! Победишь и Зверя Ты Скипера! Убаюкал Пеpуна Сварогъ – наш Бог. И заснул Пеpун и три лета спал – безпробудным сном, долгим сладким сном, своего дожидался Он времени.

Как проснулся Пеpунъ, его Бог Свaрогъ сам отнёс в Небесную кузницу. Он раздул меха и разжёг огонь, и призвал на помощь Cварожича. Вот тогда Свaрогъ со Cварожичем закалять стали тело Перуново: раскалили Его на огне до бела и обхаживать начали молотом.

И как только Его закалили Огнём, встал Пеpунъ на ноги булатные. Потянулся Перунъ, встрепенулся тотчас и сказал Свaрогу Небесному: «Дай мне палицу Ты стопудовую! И коня мне дай, чтоб под стать был мне»! Засверкали тогда в тучах молнии, грохотать стали Громы Небесные.

То не пыль в полях распыляется, не туманы с морей поднимаются, то с восточной Земли, со высоких гор – выбегало стадо звериное. Что звериное стадо – змеиное. Наперёд бежал лютый Скипер-Зверь, лютый Скипер-Зверь – пасть, что в пекло дверь.

Как на Скипере – шёрсточка медная, а рога и копыта – булатные. Голова его – велика как гора, ну, а лапы – столбы трёх-обхватные. Он рогами за тучи цепляется и по Своду Небесному чиркает. В море синем вода замутилася, и круты берега зашаталися.

Как схватил трёх сестёр лютый Скипер-Зверь – Лелю, Живу, Марену в охапку взял, и вонзил в них Зверь когти острые, и унёс с собой в царство тёмное.

А, затем, покорил весь подсолнечный мир, по Земле стал без спросу разгуливать. Тут увидел он как у реченьки, у того Бел-Горючего Камушка, тихо-тихо ребёнок похаживает, и играет булатною палицей, не простой: во сто крат стопудовою! Словно с пёрышком ходит – играючи. Рядом с ним – жеребёнок поскакивает, а от скоков его Мать-Земля дрожит. То Пеpунъ, колыбельку оставивши, у Горючего Камня похаживал, на свирепого Зверя-Скипера изподлобия хмуро поглядывал.

И замыслил Зверь-Скипер недоброе. Подошёл он к Перуну-Громовнику. И сказал тогда лютый Скипер-Зверь, и подвыла ему нечисть чёрная: «Отрекись, Пеpунъ, от Отца своего! Поклонись, Пеpунъ, Зверю-Скиперу! И борись, Пеpунъ, против наших врагов, послужи ты царству подземному!

Как услышал Перунъ таковы слова, отвечал Пеpунъ Зверю-Скиперу: «Ах, злодей, Скипер-Зверь, подземельный царь! Я не буду служить чёрной нечисти, биться против врагов Зверя-Скипера! Я служу только Роду-Пращуру, Ладе-Матушке – Богородице и Отцу – Свaрогу Небесному! Ну, а ты, подлый Зверь, уходи скорей прочь! Никогда здесь, впредь, не являйся нам!

Осерчал тут злодей – лютый Скипер-Зверь, повелел мукой мучить Пеpуна он. Стали бить Пеpуна, рубить мечом – только лезвие затупилося, ничего Пеpуну не сделалось. Повелел тогда лютый Скипер-Зверь привязать Его к камню тяжкому. Приказал нести в сине море топить, в море синее – во глубокое. Но не тонет Пеpунъ с тяжким камушком, не берёт Его море синее. Он поверх воды в море плавает – ничего Пеpуну не сделалось.

Повелел тогда лютый Скипер-Зверь закопать Его в Землю-Матушку. И тогда слуги верные Скипера стали яму рыть во Земле Сырой. Сорока сажен глубиной она, поперечь она – двадцать пять сажен. И сажал тогда лютый Скипер-Зверь в яму ту Пеpуна Могучего. Закрывал досками железными, запирал запорами тяжкими, задвигал щитами дубовыми, забивал гвоздями чугунными.

Присыпал песками сыпучими, засыпал, ногами притаптывал, а притаптывал, так приговаривал, чтоб не вышел Перунъ да на Белый Свет: «Пусть живёт Пеpунъ во Сырой Земле! Не видать Ему Света Белого, Света Белого – Солнца Красного! Погребён Перунъ – не воротится»!

Триста лет прошло с тех, вот, самых пор. Триста лет, да ещё, три годинушки. Спал Пеpунъ мёртвым сном во Земле Сырой, тяжким мёртвым сном в Земле-Матушке.

А как триста лет миновало уж – разгулялася непогодушка, туча грозная поднималася, туча страшная – необъятная. Из-под тучи той, с громом-молнией, и дождями – льющими ливнями, вылетала на Свет птица грозная, птица Матерь Сва – Лада Матушка. И забила Она своим крылышком, стала звать на подмогу Свaрога-Отца: «Ты пошли, Свaрогъ, Сыновей своих, пусть отыщут они братца милого! Пусть отыщут Они Бога Грозного, пусть вернут Они имя Перуново! Стосковался весь Мир без Громовника, таково Моё повеление»!

По велению Рода Небесного, по хотенью Свaрога-Батюшки, поднялись тут из Светлого Ирия, из-за гор высоких Рипейских, птица Сиринъ – вещунья печальная,[1] с Алконостомъ, Стратимомъ крылатыми. Подлетели Они к Зверю-Скиперу. Стали Скипера-Зверя расспрашивать: «Ты скажи, Скипер-Зверь, где наш брат родной, где Пеpунъ младой, разъясни скорей»!

- А ваш брат родной в море плавает, в море плавает сизым селезнем!

- Не обманывай нас, лютый Скипер-Зверь: Его палица – вон у камушка, в море синем нет серых селезней! Не видать там Перуна-Горомовника! Ты скажи, Скипер-Зверь, где наш брат родной, где Пеpунъ младой, разъясни скорей!

- А ваш брат родной в чисто полюшко – погулять пошёл, на коне поскакать!

- Не обманывай нас, лютый Скипер-Зверь, никого-то нет в чистом полюшке, его конь стоит – вон у Камушка! Не видать там Перуна-Горомовника! Ты скажи, Скипер-Зверь, где наш брат родной, где Пеpунъ младой, разъясни скорей!

- А ваш брат родной в небо синее полетел Орломъ, сизой птицею!

- Не обманывай нас, лютый Скипер-Зверь, не парит Орломъ в поднебесье Он! Отродясь, не летал Громовникъ-Перунъ, за обман за свой – ты поплатишься! И ударились птицы грозные, в Землю-Матушку – грудью грянулись, обратились Они, обернулися – в грозных Братьев-Богов, во Сварожичей: Сиринъ – в Велеса, в Хоpса – Алконостъ, а Стpатимъ – в Стрибога Могучего. Все те Боги – Братья Свaрожичи, все Сыны – Свaрога Небесного.

Как увидел их Змей – лютый Скипер-зверь, поспешил назад в царство тёмное – на восток за хребты неприступные. Призадумались Братья Cварожичи: «Видно нет на Земле Братца нашего, как найдём мы Его во Земле Сырой»? Тут сорвался с удил Перуновъ конь, прибежал от Камня Горючего. Побежал по чистому полюшку – вслед за ним Cварожичи двинулись.

Прибежал на яму глубокую, стал он ржать, плясать, да копытом бить – те пески, да камни те тяжкие. Призадумались Братья Cварожичи: «Видно здесь лежит Братец наш – Пеpунъ»! И Cварожичи-Братья скорым-скоро раскопали яму глубокую. Им светил Бог Хоpсъ – Солнце Красное. Бог Стрибогъ поднял ветры буйные и разнёс пески крутожёлтые, Велесъ – Мощный Бог – доски разметал.

И раскрылся тогда в подземелье гроб. В том гробу – Пеpунъ, спящий мёртвым сном.

- Как же нам разбудить Братца милого, как поднять Пеpуна могучего? Мудрый Велесъ на ухо коню прошептал – добрый конь из ямушки выскочил, поскакал по чистому полюшку, и ложился он на горючь песок.

Пролетала тут Матушка птица Моголъ с молодыми своими детками. И сказала она, посмотрев на коня: «Вы не трогайте, детушки, в поле коня! Не добыча то: хитрость Велеса! Не послушали детушки птицу Моголъ, полетели они в чисто полюшко, и садились они на того коня. Вышло всё по хитрости Велеса.

Тут из ямушки Велесъ как выскочит, да как схватит за крылышко птенчика. Тут явились Братья-Cварожичи – не пускают Могола до Велеса, отгоняют Её в небо синее. И взмолилась тут Матушка птица Моголъ, обратилась Она прямо к Велесу: «Отпусти птенца, буйный Велесъ-Бог»!

- Ты слетай, Моголъ, ко Рипейский горам за восточное море широкое! На горе Березани, на горном кряже – Ты отыщешь колодец да с Сурьюшкой. Тот колодец обвит Хмелем во сто крат! Опусти бочонок в колодец Ты, принесёшь из колодца Живой Воды – мы отпустим на волюшку птенчика! Привязали Братья-Cварожичи бочку птице Моголъ, да под крылышки, дабы Сурьи Хмельной зачерпнула Она, принесла бы в обмен да на птенчика.

Поднималась Моголъ к тучам тёмным, понеслась, словно ветер к Рипейским горам – в светлый Ирий-сад за Живой водой, полетела она не оглядываясь. Зачерпнула водицы в горе Березань – принесла ту воду обратно. Прилетела она ко Сварожичам: «Отпустите на волюшку птенчика»! Отпустили птенца да Сварожичи, а водою обмыли Пеpунушку.

- Ты расправь, Пеpунъ, плечи сильные, разомни скорей ножки резвые! Выходил Пеpунъ сын Cварожичев, обогрело его Солнце Красное – кровь его расходилась по жилочкам, заиграла тут Сила Громовника.

Размочило дождями ливучими у Пеpунушки уста сахарные. Усмехнулся Пеpунъ и расправил усы – золотые усы, жаром пышущие, и тряхнул бородой серебристою, головой своей златокудрою. И сказал Он братьям Cварожичам: «Как я долго спал во Земле Сырой»! «Коль не мы, тогда б век тебе здесь почивать»! – отвечали братья Cварожичи.

Поднесли Пеpуну Cварожичи рог глубокий с Хмельною да с Сурьюшкой. Этот рог принесла сама птица Моголъ, со Рипейских гор, с Березань-горы: «Ты испей, Пеpунъ, Хмельной Сурьюшки! Наберись, скорей, Доброй Силушки»! Выпивал Пеpунъ тот глубокий рог.

- Как, - спросили Его, - чуешь Силушку? - Возвратилась ко мне Сила прежняя!

Поднесли вновь Пеpуну глубокий рог: «Ты испей, Пеpунъ, Хмельной Сурьюшки! Как, Пеpунъ, теперь себя чувствуешь»?

- Я теперь чую Силу Великую, Силу прежнюю, невзойдённую, кабы было кольцо во Сырой Земле, повернул бы я этот мир воспять! Меж собой зашептались Cварожичи: «Слишком много Пеpуну подарено сил, он не сможет ходить по Сырой Земле! Мать Земля Пеpуна – не вынесет».

Поднесли ему снова глубокий рог: «Допивай, - сказали, - ты Сурьюшку! Сколько силы теперь в себе чувствуешь»?

- Стало силы во мне вполовиночку.

- А теперь отправляйся, Могучий Пеpунъ, поезжай скорей к Зверю-Скиперу, отомсти ему за обидушки и за раны свои, за Сестриц своих! И сверкнула, тотчас, в туче молния, Мать Сыра-Земля всколыхалася.