Текст «Песни птицы Гамаюн». 13-й клубок.

Алатырь-камень во садочке стоит, во зелёном садочке на яблоне Гамаюн спускалась, присаживалась, Веща птица готовилась песни пропеть.

Как садилась она стала песни петь, распускала свой хвост до сырой земли, и смотрела на красных молодцев, заводила рассказ о больших делах.

Как у камня того, камня белого, собирались-съезжались да сорок царей, собирались и сорок князей. А князья те – со князевичем, сорок Витязей славных, сорок мудрых Волхвов.

Собирались они, соезжалися, вкруг той птицы рядами рассаживались, стали птицу-певицу они пытать, о былом её стали расспрашивать: «Птица Вещая, птица Мудрая, много знаешь ты, много ведаешь. Ты скажи, Гамаюн, спой-поведай нам как украл у Перуна Сварожича Велесъ стадо коров. Про Даждьбога скажи — победил как Тархъ буйна Велеса, как вернул всех коров своему он отцу и Кащея на волюшку выпустил».

Отвечала им птица великая, так рекла Гамаюн Многомудрая: «Вы сидите да слушайте, молодцы, ничего не сокрою, что ведаю».

Велесъ так говорил: «Я — сын тучи-коровы, значит, будут моими коровы Перуна! Не по праву достались ему все они, я один лишь коровами ведаю! Скотий Бог — не Перунъ, скотий Бог — не Даждьбогъ, заберу я к себе всех коровушек. То все слуги мои, слуги верные. Я коровушкам всем славно место припас»!

И тогда буйный Велесъ с Усоньшей Ягой ураганом Перуновы тучи угнали. Оскудела тогда Земля Матушка, стали рыскать по ней звери лютые, волки хищны, медведи дики стали красть у людей всю скотинушку. Вышли звери с людьми да на смертный на бой, а трусливые овцы попрятались.

За горою крутой и за быстрой рекой расшумелись леса да дремучие. В тех лесах да дремучих костры всё горят, и огни полыхают горючие. Вкруг огней тех горючих бедны люди стоят и Богам воспевают с надеждою:

- «Ты, Семарглъ-Огнебогъ, воспылай до Небес! Передай ты Сварогу Небесному, передай Громовержцу Перуну наш зов, передай и Даждьбогу Великому нашу славу и просьбу, Семарглъ-Огнебогъ, донеси до него ты послание.

Ты, Перунъ Громовержец, Даждьбога пошли в службу дальнюю, многотрудную! Ты вели возвратить ему тучи-стада, победить Бога Велеса буйного! Ты, Даждьбоже наш храбрый, скотину спаси, охрани её сам от похитчиков! Охрани от медведя ты лютого, сбереги и от волка ты хищного»!

Тут Перунъ Громовержец Даждьбогу сказал — и по небу вмиг гром прокатился, как вихрь: «Сын Даждьбогъ! Отправляйся скорее в дорогу ты, и отбей коров у похитчиков, отомсти коварному Велесу, отбери коров у безчестного»!

Запрягал Даждьбогъ своего коня и поехал в дорогу он дальнюю, от Рипейских гор — к царству тёмному возвернуть коров всех украденных.

Велесъ буйный Бог видел смутный сон, рассказал он Усоньше да Виевне: «Этой ночью, - сказал, - покрывали меня пеленою да чёрною, траурной и поили меня горьким зельем-вином, ой вином, с горем да перемешанным!

И скакали, и выли вокруг меня Карна с Желею, пламя да мыкая в роге огненном. Что же поделать-то мне, толковать как сон тот непознанный? Знать, идёт сюда светлый Бог Даждьбогъ, предстоит мне с ним битва да грозная»!

Тут сказала Велесу Виевна: «Мы обманем Даждьбога могучего, коль не можем его победить мы в бою, то лукавством его не помилуем. Напущу я голод на сына Перуна, на пути его встану я яблоней: коль дотронется он до яблочка, лопнет тут же, мало не покажется.

Коль пройдёт Даждьбогъ испытание, напущу на него тогда жажду я, а сама обернусь я колодцем лесным. Будет чашечка во колодце том — коль дотронется он до чашечки, упадёт в колодец бездонный вмиг.

Или ж сон напущу, обернуся кроватью: коль он ляжет в кровать, вмиг огнём весь сгорит! Не печалься ты, Велесъ мой славный, одолеем Даждьбога могучего»!

Под окошком Усоньши да Виевны пролетал воробушек маленький, он запомнил те речи все грозные — полетел к Даждьбогу могучему: «Коль, Даждьбогъ, тебе встретится яблонька, не срывай с неё ты ни яблочка! Коль колодец увидишь — не пей из него, коль увидишь кровать — не ложись ты в неё»!

Обернулася Буря да яблонькой, на дороженьке встала Даждьбожьей она. Проезжает Даждьбогъ — видит яблоню. Вынимал Даждьбогъ саблю острую и срубал саблей он славну яблоню — тотчас кровь из яблоньки брызнула.

Обернулась Усоньша колодцем лесным — изрубил на кусочки колодец Даждьбогъ, обернулась кроватью Усоньша — Даждьбогъ и кровать изрубил на кусочки тотчас. С честью вышел из всех испытаний Даждьбогъ.

Призадумались Велесъ с Усоньшею.

Доезжал Даждьбогъ до Кавказских до гор, подъезжал он к речке Смородине. Как у той ли у речки Смородины он увидел чудную избушечку на курящихся ножках вся вертится, вкруг избушечки — с черепами тын.

«Стань, избушечка, к лесу задом ты, а ко мне повернись скорей передом»!

Повернулась избушка, как сказано. Выходила сама Буря Виевна, вместе с Бурею шёл и могучий Велесъ. И сказал Даждьбогъ Тархъ Перуновичъ: «Вы отдайте мне стадо Небесных коров, ах вы гнусные похитители»!

Тут в избушку ударила молния и по небу гром как раскатится. Буйный Велесъ сел на коня верхом и сказал Даждьбогу могучему: «Уж мы съедемся в чистом полюшке, друг у друга попробуем силушку! Мы поборемся здесь, побратаемся — да кому Род Небесный поможет из нас»?

Объявили они битву грозную и погнал Даждьбогъ своего коня.

Скачет конь-огонь по земле сырой, камни с-под копыт выворачивает, из очей его искры да сыпятся, из ноздрей его дым всё валит столбом.

То не горушки в поле столкнулися — то столкнулись два Бога великих здесь. Ударялись булатными палицами, в руки брали копьё долгомерное, ударялись и саблями острыми. Палицы все у них посгибалися и по маковкам обломалися, раскололись, рассыпались надвое.

Как они боролись-браталися — содрогалася Мать Сыра Земля, расплескалось и морюшко синее, приклонилися все дубравушки. Над Землёй всколебался Небесный Свод, под Землёй шевельнулся и Юша-Змей. Тут сходили они со своих коней, стали биться они врукопашную.

Они бились-дрались трое суточек. Замычали коровы похищены. Подвернулась нога буйна Велеса, пал тут Велесъ — Даждьбогъ сел ему на грудь. И вскричал тогда буйный скотий Бог: «Помоги-ка мне, Буря Виевна, одолеть Даждьбога могучего, сохранить добычу коровию»!

Тут подскакивала Буря Виевна, и хватала Даждьбога за пяточки, и сбивала на Землю Сырую его, и за нос по земле проволакивала.

И поднялся тогда буйный Велесъ лихой, и садился Даждьбогу на белую грудь, он рогами за шею придерживал, и смеялся он, и осклабился.

Привязали тут Буря да с Велесомъ цепью к дубу Даждьбога могучего и пошли они отдыхать в избу, целовалися-миловалися.

Мало времечка миновалося-разгулялася непогодушка, туча грозная поднималася, море синее расходилося. Шла та туча грозная на горы, горы с тучи той порастрескались, раскатились на мелкие камушки, по оврагам, долинам попрятались.

Подходила к лесам — приклонились леса, разбежались в лесах звери лютые, совы серые страшно заухали, а ежи из кублей не высовывались. Становилась туча над морюшком — море синее расходилося, разметались в нём рыбы все быстрые, а русалки на дне схоронилися.

Из-под той из-под тучи непуганой, со громами гремучими, ливнями прилетел Орёл — Сизокрылый Князь, стал летать Орёл, клекотать в Небесах: «Почему приковали Даждьбога-Отца? Почему его к дубу привязывали? Из-за Бури Яги — душегубицы, из-за Велеса — Бога коварного»!

Не взлюбилась та речь буйну Велесу, он выскакивал на широкий двор, лук тугой он снимал с своего плеча, направлял стрелу в птицу грозную.

А Даждьбогъ у сырого у дерева как глядел на стрелу — приговаривал: «Слушай, батюшка лук, ты, калёна стрела, ты не слушайся грозного Велеса, - не пади ты ни в воду, ни на гору, не пади в дуб сырой, ни в Сизого Орла — попади в грудь коварного Велеса, отомсти лихому похитчику»!

Не попала стрела да ни на гору, и ни в воду, в Орла и ни в дуб сырой: повернулася в грудь буйна Велеса, сбила с ног Велеса коварного.

И тогда Орёл Сизокрылый, вдруг, обернулся в Перуна могучего, и послал Перунъ громовую стрелу — и разбился сырой дуб да на щепочки, и спадали тогда цепи тяжкие вниз на землю с Даждьбога Перуновича.

Как поднялся Перунъ, отряхнулся Перунъ и сказал он так буйну Велесу:

- «Я тебя, грозный Велесъ, скотий Бог, скотий вор, уничтожу, убью, не помилую! Ты отплатишь за горьки страдания, причинил людям что похищением»!

- «Не убьёшь ты меня, - засмеялся тут Велесъ, - от тебя я сумею упрятаться: вот идёт человек — стану тенью его, ничего ты со мною не сделаешь»!

- «Я убью человека, его я прощу, но тебя я, злодей, не помилую»!

- «Тогда я — под коня! Не отыщешь меня!» - отвечал ему Велесъ с усмешкою.

- «И коня я забью, и тебя погублю, задушу я тебя, не помилую»!

- «Я запрячусь в дупло, там спокойно, тепло — ничего ты со мною не сделаешь»!

- «Я тот дуб расщеплю и тебя отыщу — погублю тебя, не помилую»!

И тогда буйный Велесъ под гору залез, в ту пещеру, где воды упрятаны. А Перунъ-Громовержецъ скалу расколол тяжким молотом, в камень ударивши — и поднялись великие воды тотчас, под скалою той Велесомъ скованы.

И Перуновы тучи на небо пошли, отпустила из хлева их Буря-Яга, разразились тут грозы великие, сердце радуя Громовержцево.

Стал тут добрый Даждьбогъ на коне разъезжать по бескрайнему царству по тёмному. Подъезжал он к пещерам ко змеевым. Видит, там притомилися пленники: сорок мудрых царей и царевичей, также сорок князей и князевичей, сорок мудрых Волхвов, сорок Витязей, а простого народа и сметы там нет.

Выводил тут Даждьбогъ пленных Велеса, окроплял их чело да живою водой, оживлял тени он человечески, что блуждали по царству подземному.

Много вывел князей и князевичей, выводил королей, королевичей, много вывел девиц, также малых детей, перед всеми темницы распахнуты!

«Выходите из царства из пекельна! Из пещер выходите вы Велеса! Выходите из нор да из змеевых! И идите за речку Смородину, и ступайте все по своим местам, по домам своим, к очагам родным! Вспоминайте Даждьбога вовеки вы! Без него вы бы вечно сидели в плену»!

Выходили из царства подземного заточённые Велесовы пленники, побежали за речку Смородину через мост чрез калиновый с криками.

А Даждьбогъ пошёл по пещерам гулять — и зашёл он в пещеру последнюю. Видит он: дверь запором задвинута, видит он: дверь замками закрытая.

И сорвал тут Даждьбогъ все запоры-замки, сшиб засовы рукою могучею и раскрыл он железные двери, и вошёл он в пещеру последнюю. И увидел под тёмными сводами в той пещере Кащея Безсмертного. На двенадцати он цепях там висел, а под ним там котёл на огне кипел. И сказал Кащей Тарху Перуновичу: «Дай, Даждьбогъ, мне воды хоть немножечко»!