Славянам.

Ф.И. Тютчев — поэт, дипломат,  публицист,

член-корреспондент Петербургской Академии Наук с 1857 года.

Это стихотворение написано в начале мая 1867 г., в связи со Славянским съездом, проходившим с 8 по 15 мая в Петербурге, и с 16 по 27 мая в Москве. Оно прочитано Ф.И Тютчевым, как приветствие Славянским гостям на банкете в Петербургском Дворянском собрании 11 мая 1867 г.

Поводом для Славянского съезда послужила организация Этнографической выставки в Москве: в её состав был включен Славянский отдел. На выставку прибыла делегация (81 человек) Славянских народностей Европы и Балкан.

Не были приглашены лишь представители Польши. Съезд сопровождался антипольским настроенитем. На одном из банкетов было поставлено кресло с надписью «отсутствующему Иуде»: об этом свидетельствует 7-я строфа стихотворения.

Всероссийскую этнографическую выставку Ф.И. Тютчев называл «Сходкой Всеславянской», возлагая на неё надежды, как на способствующую развитию идеи единения Славянских Народов.

Открытие выставки сопровождалось пышными торжествами, на него прибыли царь Александр II и члены императорской семьи. 14 мая Славянская делегация была представлена Александру II. Именно его называли «Царь-освободитель», в связи с подписанием им Манифеста об освобождении крестьян от крепостной зависимости.

В этом стихотворении Ф.И. Тютчева выражена задушевная дума всей жизни поэта.

Несмотря на то, что оно написано 150 лет тому назад, в наши дни оно, возможно, ещё более злободневно, чем тогда.

Привет вам задушевный, братья  

Со всех Славянщины концов,

Привет наш всем вам, без изъятья!

Для всех семейный пир готов!

Недаром вас звала Россия

На праздник Мира и Любви;

Но знайте, гости дорогие,

Вы здесь не гости, вы — свои!


Вы дома здесь, и больше дома,

Чем там, на Родине своей, —

Здесь, где господство незнакомо

Иноязыческих властей,

Здесь, где у власти и подданства

Один язык, один для всех,

И не считается Славянство

За тяжкий первородный грех.


Хотя враждебною судьбиной

И были мы разлучены,

Но всё же мы народ единый,

Единой матери сыны;

Но всё же братья мы родные.

Вот, вот что ненавидят в нас:

Вам не прощается Россия,

России не прощают вас!

 

Смущает их, и до испугу,

Что вся Славянская семья
В лицо и недругу и другу

Впервые скажет: «Это я»!

При неотступном вспоминаньи

О длинной цепи злых обид

Славянское самосознанье,

Как Божья Кара, их страшит!


Давно на почве европейской,

Где ложь так пышно разрослась,

Давно наукой фарисейской

Двойная «правда» создалась:

Для них — закон и равноправность,

Для нас — насилье и обман,

И закрепила стародавность

Их как наследие Славян.

 

И то, что длилося веками,

Не истощилось и поднесь,

И тяготеет и над нами —

Над нами, собранными здесь...

Ещё болит от старых болей

Вся современная пора...

Не тронуто Коссово поле,[1]

Не срыта Белая Гора![2]


А между нас — позор немалый, —

В Славянской, всем родной среде,

Лишь тот ушёл от их опалы

И не подвергся их вражде,

Кто для своих всегда и всюду

Злодеем был передовым:

Они лишь нашего Иуду

Честят лобзанием своим.

 

Опально-мировое племя,

Когда же будешь ты Народ?

Когда же упразднится время

Твоей и розни и невзгод,

И грянет клич к объединенью,

И рухнет то, что делит нас?..

Мы ждём и верим Провиденью —

Ему известны день и час...


И эта вера в Правду Бога

Уж в нашей не умрёт груди,

Хоть много жертв и горя много

Ещё мы видим впереди...

Он жив — Верховный Промыслитель,

И суд Его не оскудел,

И слово «Царь-Освободитель»

За Русский выступит предел.